Он бел и свеж до неправдоподобья.
Бездарна жизнь, но в двух вещах мудра:
есть огнь и снег, всё прочее - мура... (Борис Чичибабин)
Говорят, что Михаил Державин очень любил творчество Чичибабина.
Особенно ему нравились весьма своеобразные сонеты Бориса Алексеевича.
Сегодня, поминая ушедшего от нас Народного Артиста, я выбрал три сонета
из книги Бориса Чичибабина "82 сонета + 28 стихов о любви". Увлёкся...
Три сонета для Державина
ЖЕНЩИНА У МОРЯ
Над вечным морем свет сменила мгла.
Плывут валы, как птицы в белых перьях.
Всей красоты не разглядеть теперь их,
лишь пыль от них на камушки легла.
И женщина, пришедшая на берег,
в напевах волн стоит голым-гола,
как хрупкий храм. И соль на бедрах белых,
и славят ночь ее колокола.
Две наготы. Два неба. Два набата.
Грозна душа седого шалуна,
и, вся его дыханием объята,
как синева, хмельна и солона,
стоит у моря женщина ночная,
сама себя не видя и не зная.
1960-е
ВЕТЕР
Дуй, ветер, так, чтоб нам дышать невмочь,
греми в ушах, перед глазами черкай,
прочней вяжи моих морозов мощь
с ее весной, мучительной и зоркой.
Не бойся ветра, нежная, как ночь,
ни буйства страсти, сумрачной и горькой.
Мы крещены бедой и черствой коркой.
И только ветер смеет нам помочь.
У жизни есть на всякого указки.
Но мы вступаем в заговор цыганский.
Возврата нет. Все брошено в былом.
Ладонь в ладонь! Черны или червонны -
любовь и ветер - больше ничего мы
в тревожный путь с собою не берем.
1960-е
СНЕГ
А ну, любовь, давай в оконце глянем -
в душе разор, а в мире красота.
Что за зима, как будто в детстве раннем,
трескучим светом пышно разлита!
Белым-бело, а зорька золота.
И год пройдет, а в город не нагрянем,
к щеке щека прильнув к искристым граням,
не для людей отливы изо льда.
А Бог дохнет - и с неба хлынут хлопья
и белизну сияньем обновят.
Нет, Божий мир ни в чем не виноват.
Он бел и свеж до неправдоподобья.
Бездарна жизнь, но в двух вещах мудра:
есть огнь и снег, все прочее - мура.
1960-е, 1990-е