Всё новые отыскиваю грани.
Но вспыхивает в памяти пунктир,
Трассирует пунктир воспоминаний... (Юлия Друнина)
Первая разведка. Сидит без пилотки ст.с-т Мазок. Крайний справа стоит - Сиренко. Учения, 1972
От курсанта до генерала
(Из воспоминаний Бориса Сиренко)
Часть первая. Уроки мужества
1. Первый урок. Август 1971
Каждый из нас помнит самые первые шаги по аллеям военного училища, первые абитуриентские дни и недели: какими же всё-таки разными мы туда прибыли! Правда, и выпустились мы оттуда разными, хоть и в едином лейтенантском звании, и служба была у каждого своя, неповторимая, и путь жизненный – особый.
Сейчас, с опытом прожитых лет, прежде всего восхищает мужество тех, кто с «гражданки», со школьной скамьи пришел в ВПУ. Ведь таких было большинство. Кто поступал из армии, с флота, из войск, - они хоть представляли себе, что такое воинская служба и «с чем ее едят».
Но мы-то, не ведавшая этого гражданская молодежь!? Свой внутренний подвиг совершил каждый из нас, по нынешним меркам и понятиям. Это выглядит почти так же, как добровольцем уйти на фронт в 41-м…
Преклоняюсь перед ребятами, приехавшими поступать в Высшее политическое из других республик Советского Союза. Представители Закавказья и Средней Азии зачастую обладали такими акцентами, что и понять их было трудно. Вставали вопросы: из каких аулов они приехали, в каких школах учились? Потом мы узнали, что не все они сыновья чабанов и хлопкоробов. Но насколько сильна была страна своим духом, оптимизмом, что без сомнений ехали ребята из самых дальних её оконечностей, чтобы только учиться в ВПУ МВД СССР!
Курилки. Замечательные места у казарм и спортзала, оборудованные скамейками и чугунными бачками, занимались только абитуриентами-армейцами, присутствие там гражданской молодежи не предусматривалось. Наше место было «на пахоте», трудились под присмотром тех же военных абитуриентов. Помню, голыми руками удалили всю растительность с весьма обширного места будущего затопления под озеро. Никто из нас не возмущался, ни о какой «дедовщине» и речи не было (и понятия такого мы не знали).
Сержанты. Это им, прибывшим из разных родов войск и сил флота было поручено формировать из нас будущих воинов и научить, прежде всего, подчиняться. В первые курсантские месяцы, до принятия военной присяги, они «выколачивали» из безусых юнцов всю гражданскую пыль и анархию. Насилием над личностью казались бесконечные команды, бессмысленная строевая подготовка, многократные физические упражнения и над всем этим – хлёсткие, жесткие команды-выкрики сержантов…
Мне особенно было сложно этому подчиняться, ведь вкусил уже студенческой вольницы: за моей спиной уже висели полтора года учёбы в авиационном институте. Готовился стать конструктором ракет - «жестянщиком», на институтском жаргоне. А были еще «керосинщики» и «электронщики», кому конструкторы готовили оболочку ракет. Но узнал, что после выпуска только единицы оставались в КБ, а 99% конструкторов призывались лейтенантами в ракетные войска. Службу несли в удаленных гарнизонах, на «точках», возле пусковых установок стратегических ракетных комплексов. Воспротивился такому порядку всей душой и телом. Написал заявление на отчисление. Но сопромат и теоретическую механику с начертательной математикой до сих пор помню.
В военкомате сказал, что хочу поступать только в ВПУ МВД СССР, или пусть призывают меня в десантные войска. Спасибо, что нашелся в том военкомате добрый прапорщик — рыжий, крепкий мужичок из бывших ракетчиков, который сумел получить на меня разрешение на поступление. Вот так ракетчик передал несостоявшегося ракетчика и несостоявшегося десантника Бориса Сиренко в надежные руки настоящего десантника, который ждал меня в Ленинграде!
2. Уроки сержанта ВДВ
Мой первый командир - десантник. И это не шутка. Командиром 1-го отделения 32-й учебной группы был назначен старший сержант Мазок Александр Евгеньевич. Именно ему в руки я и попал. Он в течение первого курса сумел сделать из меня сержанта «по образу и подобию своему», десантному. Затем рекомендовал на свое место, а сам ушел командовать 33-й группой.
Легендарный человек Саша Мазок. Мы его боялись, как огня. А он никогда не повышал голос на подчиненных. Но чем тише говорил, тем страшнее становилось нам, курсантам из числа гражданских. А это я, Коля Зайцев, Сережа Егоров, Гриша Иванов, Борис Кочешков. Остальные были из служивых: Саша Гальцев-Щербаков, Слава Данчак и Коля Великанов. Но они всё знали и умели, проблем с подчинением не испытывали.
С первой майской травкой мы, первокурсники-бадеевцы, победили в училищных соревнованиях по марш-броску на 6 км в полной боевой выкладке. Тренировали нас те же сержанты, потому и победили, куда деваться…
Помню, таскал всегда еще 2-3 автомата - помогал отстающим ребятам. Потом я был в составе сборной батальона, там же был и Саша Мазок. И вот, за победу, комбат Бадеев отпустил нас в увольнение. Это было первое незабываемое поощрение в моей службе!
Вот тогда, в весеннем Петергофе, Саша немного рассказал о себе.
Он служил в ГСВГ, готовили их к десантированию на Северную Африку. Однажды, во время прыжка с парашютом, порыв ветра ударил его о фюзеляж самолета. Сломал всё на одной стороне тела, но сознания не потерял, сумел приземлиться. Вот такой был мой первый командир!
При отработке приемов рукопашного боя мы с ним работали в спарринге. Александр был до автоматизма выучен, и на поверженного противника всегда прыгал на спину всем весом, по-десантному, чтобы враг уже не встал. Так их учили, так он меня учил. И уже потом, когда я стал сержантом, и в спарринге с Колей Зайцевым, пулеметчиком отделения, после каждого проведенного приема пытался запрыгнуть ему на хребет. Николай Петрович, будущий полковник, мой нынешний душевный друг, справедливо возмущался, что это не предусмотрено правилами рукопашного боя во внутренних войсках...
После выпуска лейтенант Александр Мазок служил в войсках правительственной связи, а я в конвойных частях внутренних войск. Пути наши не пересекались. Только спустя 40 лет, благодаря интернету, сумел я сказать ему, полковнику, слова благодарности за воинское воспитание. Когда в училище научишься командовать своими же товарищами-курсантами, с которыми выпустишься вместе,- тебе в будущей службе ничего не страшно. До сих пор считаю, что сержант в училище - это пол-офицера. Три года я прослужил в этом качестве, до самого выпуска.
Генерал-майор в отставке Борис Сиренко,
2 мая 2020, Ленинград - Москва
Продолжение следует.
Привет из далёкого Питера, где мы начинали учёбу
почти полвека назад! Есть, что вспомнить и улыбнуться...